Я знаю, что такое любовь родителей.
Бабушек, дедушек и других родственников.
Я знаю, что такое любовь других людей, никак не связанных со мной кровью.
И что такое кошачья любовь.
Но совершенно особая вещь - любовь твоей собаки.

Это когда ты четко знаешь, что она любит всех своих, но больше всего тебя.
Несмотря на то, что именно ты ее наказываешь, но при этом не кормишь.
Только к тебе она идет, извиняясь, просидев 15 минут в темной ванне после того, как ты ее туда закрыла.
Только тебе она отдает игрушки без рыка.
Она всегда бежит к тебе издалека. Сразу. Без вопрошений.
Ее легко перевернешь на спину и у нее будет смешная рожа.
Она будет воровать твои вещи из шкафа и всем тыкать твоими носками с жутко довольным видом в 3 часа ночи.
Она разбудит тебя в 9 утра с игрушкой в зубах, потому что вдруг захотела поиграть именно с тобой.
Она завоет при звуках сирены и даже с закрытым ртом будет пытаться подвывать.
Она таскала свинку, когда у нее была ложная беременность и с ворчанием не хотела ее отдавать.

Вот это - она. И только она так делает, больше никто.

И даже когда она прокусит палец до шрама, ты будешь знать, что она тебя любит до смерти и не будешь в этом сомневаться.
И ты боишься того, что у нее когда-либо зародятся сомнения в твоей любви к ней.

Ты любишь ее как собственного ребенка.
Как сильно ты себя винишь за то, что ты собственноручно поволокла ее на стол умирать?
Как сильно ты винишь себя за каждый отказ в игре и каждую лишнюю минуту, когда она хотела на улицу?
Как сильно ты хочешь, чтобы она простила тебя за все это и как сильно ты хочешь вернуть назад ее любовь?
Ее. Любовь твоего ребенка.

Как сильно ты хочешь получить назад этот кусочек эмоциональной стороны твой жизни?
Без которой я год чувствовала себя неполноценной.
Ты хочешь получить назад абсолютно все вышенаписанное, но это невозможно.

Эта собака - суррогат. Я знаю, она полюбит меня и забудет старых хозяев.
Она выучит команды и будет пытаться залезть ко мне на диван.
Она точно также выглядит олененком, когда строит глазки за вкусненькое.
А что мне делать с ее любовью, если она - не мой ребенок?
Мне так не хватает этой преданности и всех этих повадок, я пыталась словить их везде, где могла: на выставках, у случайных собак, у заводчиков.
И вот, существо, способное дать это мне, здесь. И я не знаю, что с ним делать.
Чем дальше - тем больше оно ко мне привязывается, тем большим предательством со стороны нас будет отдать ее кому-либо еще.
И я не могу предавать это существо, потому что она чиста и беззащитна.

Но почему у меня теперь есть шанс этого не делать?
А тогда его у меня не было и быть не могло.
Почему сейчас я могу ее спасти?
А тогда не смогла. Я не смогла. Я не смогла ей помочь.
Это не справедливо. Это так не справедливо, господи.

Почему я не смогла спасти собственного ребенка, а теперь я спасаю чужого?
И как мне искупить это потом?

Как же я иногда хочу, чтобы эти года пролетели быстро.
Чтобы потом играть с ней вечно.