Это не то обычное колющее орудие, которое вонзается и сразу исчезает, а рана сама вскоре затягивается.
Это когда мама съела мой лаваш, например.
Это здоровенный молот, находящийся у меня в руках и груди, который ждет, когда я обрушу его на чью-нибудь голову. Может, только тогда я успокоюсь, и то, если не увижу разможенный череп, не факт. Это ненависть.
И как бы мне сейчас хотелось бы дать ей волю и сомкнуть руки на первой попавшейся шее.
Тем временем, одна из таких шей сидит сейчас за стеной и понятия не имеет о том, сколько ненависти в моем внутреннем резервуаре отведено для таких, как ее обладатель. Сколько таких шей в давнее и не очень время было перегрызено мной долгими ночами, сопровождавшимися бессоницей. И насколько сильно мое желание все таки когда-нибудь сделать это.