[Gray-Tosse]

Я думала, это будет иметь более долгосрочный эффект.

Но прямо сейчас мне снова плевать. Не только на главный предмет обмусоливания последних 4 месяцев, но вообще на все.
Музыка больше ничего не трогает. Тепла нет ни от чего. Но и грусти тоже нет.

Невозможность получить радость от привычных вещей - первый признак депрессии. Я знаю это. Я помню это. 
Но сейчас все не так. Тяжести тоже нет. 

Ступив на платформу главного вокзала Варшавы, я почувствовала шевеление давнего ощущения. Того, любимого. Ощущения заграницы. То ли потому что это Польша - его колыбель. То ли потому что это обычная смена обстановки. 

Прага - дом. Там я своя для себя, пусть и не для местных. Я более-менее говорю по-чешски. Я знаю, какие продукты брать в магазине. Я знаю, что автомобилям плевать на пешеходов, поэтому осторожно перехожу дорогу.
Я в Польше уже раз 15-й. Но пробыв здесь час, я уже вижу разницу.
Теперь мне есть, с чем сравнивать. И это - не Беларусь.

Беларусь я помню как в тревожно-сладком сне. Нечетко. Хочется вернуться, но ненадолго. Потому что это больше не то место, где я хочу быть.
Люди уходят на второй план. Даже они. Помалу. 

Иногда кажется, что я на стену лезу без них. Вою, вспоминая прошлое.
Так и есть. В моменты слабости. Но эти моменты немногочисленны и недолговечны. 
А потом я возвращаюсь к "даже они". К процессу привыкания к их отсутствию.
Однажды он завершится.

Как мне удалось перепрыгнуть два первых шага адаптации типичного мигранта? Потому что я уже давно была готова? Потому что мне не до этого? Потому что я не уезжала, а бежала? 
Потому что я становлюсь все большим прагматиком. В том числе.

Ладно, я действительно готова принимать любые эмоции, кроме боли и злости. Боль значит табу. Боль значит контроль.
Злость, как я неоднократно уже писала, просто стала частью меня.
Остальное, пожалуй, сейчас стоит дороже, чем раньше.

И все же один плюс в состоянии полной нейтрализации есть: потихоньку уходит необходимость говорить себе "нет". Теперь ты просто берешь и делаешь. Ты как солдат, который слепо следует своему же приказу самому себе. Не думаешь о чем-то ином. 

__________

За редким исключением записи в этих дайрах не вызваны мужчиной или людьми в целом. Эта запись - одно из таких исключений.

 

Comments

[Казыч]

Пустой сосуд хорош тем, что его можно наполнить чем угодно. 
Отсекается всё лишнее, остаётся только нужное. Это болезненно, но неизбежно, если ищешь свободы. То, что в результате выйдет, будет неожиданным и даст ощущение силы. 

[Gray-Tosse]

Его просто нечем наполнять. А жить пустой всегда выматывает

[Казыч]

Чтобы хотеть жить, мы ищем нечто, что наполнило бы нашу жизнь смыслом. Вызывало эмоции, мотивировало, придало сил. Нечто особенное, важное, важнее чем собственная жизнь. Это было когда-то... но это было обманом, иллюзией. Чем и является изначально по факту. Хотя многим людям удаётся обманываться до самой смерти.
Сосредоточение на самом себе и своих ощущениях лишает возможности чувствовать и принимать внешний мир таким, каков он есть, замечая лишь то, что резонирует с внутренним состоянием. Поскольку для нас важны наши переживания. Но на самом деле нет вещей более важных, чем прочие. И в мир, в котором всё равнозначно, обретает смысл. 
Это состояние опустошения не есть результат пути. Это - переходное состояние, уже без иллюзий, но не обретшее форму. Это - верное начало.